В июле министр культуры Владимир Мединский объявил, что установлен рекорд посещаемости российских театров с 1991 года. По его словам, сейчас в стране - самый настоящий театральный бум. Наш корреспондент пообщалась с автором популярнейшего сетевого паблика «Театральная Вешалка», создателем проекта «Театральный Кружок», менеджером театральных проектов компании Matreshka Concerts Георгием Муа и узнала, какие театры, по его мнению, сейчас популярнее, как нужно смотреть классику и на что сходить в Петербурге.
Ходить в театр стало модно
- Георгий, как вы думаете, изменилось ли что-то в обществе, что повлияло на такой рост интереса к театральному искусству?
- Я все-таки думаю, что речь идет о Петербурге и Москве, в других городах я не видел такого бума, хотя, может, он и есть. Я связываю это с тем, что в театр стало модно ходить. Туда пошла не только та публика, которая и раньше ходила: театралы, люди культуры или пожилые люди, воспитанные в другое время, когда не ходить в театр было дурным тоном. Сейчас многие ходят «для галочки», что я считаю нормальным. Лет пять-семь назад крупное московское издательство «Амфора» выпустило серию серьезных книг, у которых был слоган: «Читать модно», - и расходились тиражи! Сейчас в театрах тоже так. А как не сходить в МДТ, БДТ им. Г.А. Товстоногова, МХТ им. А.П. Чехова или «Гоголь-центр», если вся Москва и весь Петербург говорят об этих театрах? Иначе ты будто бы не «в теме», не имеешь своего мнения о них. Конечно, повлияло и то, что с приходом во многие топовые театры режиссеров новой формации возросла актуальность постановок. Я думаю, с этим связан успех многих площадок, которые еще недавно были полупустые или заброшенные.
- Сейчас театр, на ваш взгляд, монополизирован режиссерами старой формации или молодые тоже могут туда пробиться?
- Конечно, могут. Александр Молочников в МХТ им. Чехова в 22 года поставил спектакль. Пьесы Аси Волошиной, 32-летнего петербургского драматурга, сейчас читает Юрий Бутусов, ставят крупнейшие режиссеры. Все - могут, другое дело, что они хотят сказать. В то же время консервативный театр никогда не умрет. Есть театры, вроде Малого театра в Москве или нашего Театра им. В. Ф. Комиссаржевской, где классику будут ставить всегда, и практически всегда ее будут ставить так, как написано в книгах.
Две ипостаси Гамлета
- А правильно ли, когда режиссер, берясь за произведение классической литературы, привносит что-то свое в сюжет или трактовку, основываясь на субъективном видении?
- Конечно, правильно, потому что спектакль - это не просто читка по ролям. Я не люблю, когда актеры одеты ровно так, как написано в произведении, или когда они играют слово в слово. Мне такой формат не близок. Хотя я понимаю, почему многие это делают: лучше, чем Чехов написал, невозможно сыграть на сцене. Можно только по мотивам Чехова показать свое авторское видение. Ведь режиссер - это автор. Если он говорит актерам всё то же, что и в книге, одевает их абсолютно так же, как и написано в пьесе, обустраивает декорации один в один, никаких новых идей не предлагает, тогда возникает недопонимание. У Льва Додина в МДТ, например, в «Вишневом саде» дух времени сохранен, костюмы того времени сохранены, текст Чехова остается, но там находят совершенно новые вещи, которые ты, как читатель, никогда не видел в книге.
Cейчас комедия в театре - это либо очень пошло, либо вообще не смешно. Мне кажется, утрачена функция театра как зрелища.
- А что вы в таком случае думаете о «Гамлете» Додина? Там ведь режиссер сильно отошел от авторского видения.
- Да, это так. Все читали Шекспира, где Гамлет предстает чуть ли не положительным героем, в него влюбляются, его оправдывают. А Додин показал нам, что Гамлет на самом деле убийца и предатель, об этом никто никогда не говорил. Режиссер не выходит за рамки классики. Но он обязан предложить что-то новое. Хотя бы поразмышлять о том, о чем до него не догадывались. У Константина Богомолова, которого все считают провокатором и деструктором, сохранено почти сто процентов текста любого автора. А блюстителей морали это не устраивает. Сейчас в Петербурге «Три сестры» идут в огромном количестве театров, многие приезжают с гастролями. И если каждый будет одевать актеров в одни и те же костюмы, давать им одни и те же реплики, то возникает вопрос: «А в чем смысл?».
И классика, и эксперимент в театре имеют право на существование
- Вы ведете проект «Театральный Кружок», в рамках которого обсуждаете со зрителями спектакли. Какой театр, классический или экспериментальный, привлекает сейчас людей больше?
- От качества зависит. Я могу сказать по своему театральному кружку, что 95 процентов тех, кто его посещает, - не театралы в привычном смысле этого слова. Многие вообще были в театре в последний раз пару лет назад. Кто-то ходит часто, но какого-то режиссера для себя не открывал. Я могу сказать, например, что тот эффект, который Юрий Бутусов в Театре им. Ленсовета производит на зрителей, надо снимать на камеру и показывать. Люди меняются, у них жизнь меняется навсегда. Мы проводим обсуждения после его спектаклей, и люди в трансе, могут не спать несколько дней.
- А какие спектакли Бутусова вы бы отметили?
- «Макбет. Кино», прежде всего; «Три сестры», «Дядя Ваня». При этом почти на каждом показе треть зала уходит. Кто-то уходит громко. Хотя режиссер просто добавил в классику музыку современную, наделил ее новыми смыслами. А для меня важен смысл. Если три сестры выходят в современных платьях или в джинсах, для меня это нормально.
- Молодому поколению так, вероятно, проще смотреть.
- Конечно. Я не хочу смотреть на них в старых платьях. Правда, бывает эксперимент, как у Дмитрия Волкострелова в ТЮЗе им. А.А. Брянцева, когда даже подготовленные участники нашего кружка не всегда понимают, что на сцене происходит. Есть эксперименты совсем жесткие. Например, в Электротеатре «Станиславский», где бывает перебор.
- В каком плане перебор?
- В плане физиологии… Хотя это тоже вопрос спорный. Я не против голого тела на сцене. Лев Додин всю жизнь раздевает своих актеров. С голого тела во многом начался театр. Мы же скульптуры не осуждаем. Но есть сверхфизиология. Например, «Театр.doc» в Москве, скажем так, балансирует на грани. Для меня важно - талантливо или бесталанно. Если задача - раздеть актрису без всякого смысла, тогда зачем? Если это в контексте, тогда почему бы и нет? Я бы сказал, что новая форма интересна всем. Посмотрите, как изменился БДТ им. Г.А. Товстоногова с приходом Андрея Могучего. За пару лет сменился практически полностью зритель этого театра. Для консервативной части еще есть старые спектакли. Остались два актера на всю труппу, которые поддерживают старую школу: Олег Басилашвили и Валерий Ивченко. В то же время Нина Усатова, Алиса Фрейндлих рукоплещут Могучему. Если вы придете в БДТ, самый современный театр, может быть, в мире, увидите: то, что там происходит, это театр уже технологичный. Бывает, что приходишь в театр не за смыслами. Просто хочешь посмотреть что-нибудь новое. Сказать, что ты умнее стал, - нет. Но ты получил удовольствие - да. Хороший фильм может забыться через день. Так же и со спектаклем. Сегодня, правда, дефицит комедий. Сейчас комедия в театре - это либо очень пошло, либо вообще не смешно. Мне кажется, утрачена функция театра как зрелища. Когда люди провели время, с одной стороны, легко, с другой, качественно.
«Если я не понял, зал не понял, никто не понял, то для кого это?»
- Георгий, каких режиссеров вы считаете наиболее успешными в постановке экспериментальных спектаклей?
- Уже упомянутый Юрий Бутусов в Театре им. Ленсовета, потрясающий мастер. Константин Богомолов в МХТ им. А.П. Чехова. Кирилл Серебренников, который сейчас под домашним арестом. Это три титана, я считаю. Причем Богомолова и Серебренникова принимают на Западе очень хорошо. Это реально театральное лицо России. В Театре им. Ленсовета 80 процентов зрителей - молодежь. В конце спектакля некоторые свистят, но не в осуждение и не потому, что они такие невоспитанные, а потому что это катарсис, высшая степень восторга. Если театр перестанет выполнять эту функцию, я не знаю, где молодежь будет черпать такое вдохновение.
Олег Табаков и Олег Янковский говорили в свое время, что для любого театра есть одна проверка - гастроли в Петербурге. Если там взяли публику, значит, спектакль хороший.
- Константин Райкин в одном интервью сказал, что спектакли не должны говорить со зрителем «высокомерным языком». Вы согласны с тем, что театр должен быть «понятным»?
- Не могу даже заочно вступать в полемику с Константином Райкиным. Могу только сказать, что уже дважды упомянутый Бутусов сделал его театр «Сатирикон» одним из лучших в Москве. И сам Константин Райкин играет в бутусовском спектакле «Король Лир», который совершенно неклассический. Спектакль «Чайка», один из легендарных в истории российского театра, тоже поставил Юрий Бутусов в «Сатириконе». Для обывателя он вообще непонятный. Тут важен интеллектуальный уровень человека. Если зритель не спешит развиваться, то с ним придется разговаривать на пальцах. Но тогда теряется театр. Я считаю, что человек, который приходит в театр, должен заботиться о своем интеллектуальном развитии. Я, например, не люблю Шекспира, но после спектаклей Бутусова, бывает, возвращаюсь к классику. Нужно знать оригинал, чтобы иметь возможность сформировать мнение. Но Райкин во многом прав. Сейчас на фоне развития современного театра появилась такая тема, которую я называю «заумь». Это когда люди, гонясь за современностью, творят совсем что-то бессмысленное. А когда их спрашиваешь, что это, отвечают: «Ну, это новое, ты не понял просто». Получается, если я не понял, зал не понял, никто не понял, то для кого это?
- Грань должна быть?
- Проблема в том, что многие молодые режиссеры сами не понимают, что они делают. Они пытаются кого-то копировать, но это тоже можно делать по-разному. Должна быть какая-то мысль, с чем у многих - проблема. Поэтому и молодых режиссеров не так много в российском театре. Если рассматривать на примере кино, в 80-х в нашей стране каждый актер был романтическим героем, в которого могли влюбиться все женщины. Были Андрей Миронов, Олег Янковский, Александр Абдулов, Александр Збруев, можно перечислять бесконечно. Сейчас там один Данила Козловский - один на всю страну. Это ненормально. Тогда возникает вопрос, а актерам, режиссерам есть, что сказать? Я думаю, что нет. Реп-баттл Оксимирона и Гнойного миллионы в Сети смотрят, потому что людям есть что сказать друг другу. Хотя бы есть, как оскорбить друг друга, это уже немало.
Московская публика жаждет нового, а петербургская - ищет смысл
- Как вам кажется, есть отличие петербургской театральной жизни от московской?
- Для меня есть. Хотя ко мне в гости приходят многие артисты, которые утверждают, что нет. Я считаю, что в первую очередь отличие - в публике. Московская публика более свободная.
- То есть спектакли Серебренникова в Петербурге не так бы принимали?
- Он недавно, не будучи еще фигурантом уголовного дела, приезжал к нам со спектаклем «Кому на Руси жить хорошо», и, конечно, был аншлаг. Олег Табаков и Олег Янковский говорили в свое время, что для любого театра есть одна проверка - гастроли в Петербурге. Если там взяли публику, значит, спектакль хороший. Потому что здесь публика холодная, «дистанцированная», очень консервативная. Я много концертов зарубежных звезд посещал и могу сказать, что не всем удавалось растрясти петербургскую публику, для этого надо затратить силы. Зато в Петербурге, например, в МДТ овации могут идти 15-20 минут, актеры уже просят отпустить, потому что сил больше нет выходить. В Москве даже на самой большой премьере бывает только три поклона. Там публика более свободная, но и более избалованная. Она ищет что-то новое, вот почему там новая форма закладывается. У нас публика ищет смысл. Лучше всего это можно проверить по спектаклям трижды упомянутого Бутусова. В Петербурге к нему все равно огромная часть публики скептически относится. В Москве же он - звезда. На Бутусова там идут: и на гастроли Театра им. Ленсовета, и на его постановки в Москве. А ставит он в Театре им. А.С. Пушкина, Театре им. Евг. Вахтангова, в «Сатириконе», там люди голодные до любой его премьеры. И в Москве спектакли у него широкомасштабные, занимают много пространства, он использует всякие, как принято говорить «фишки», вроде качелей, ярких шаров. В Петербурге качели могут замениться каким-то покрывалом, шары - ватой.
Список туриста
- Всё больше туристов приезжает в Петербург за культурным обогащением. В какие петербургские театры вы посоветуете пойти гостю города? И на какие постановки?
- Тут сложно быть оригинальным. МДТ - Театр Европы, куда билеты и так не достать. На «Вишневый сад», даже не обсуждается, за любые деньги. Если билет стоит 12 тысяч, покупайте, потому что это навсегда жизнь переворачивает. На «Бесов» - они идут раз в год. Спектакль начинается в полдень, заканчивается в девять вечера. Такое погружение в Достоевского увидеть больше невозможно, глубочайший спектакль. В МДТ еще идут «Братья и сестры. Версия 2015», легендарный спектакль Льва Додина. Там же - «Три сестры», «Дядя Ваня», это настоящий Чехов. Можно посмотреть «Коварство и любовь», где играют Елизавета Боярская, Данила Козловский и Ксения Раппопорт. Но если в «Вишневом саде» они - в классике, то здесь они рушат классику. К тому же, это очень красивый спектакль. Если отойти от МДТ, то - четырежды упомянутый Юрий Бутусов в Театре им. Ленсовета. «Макбет. Кино» - обязательно; «Дядя Ваня», «Комната Шекспира», «Три сестры». В БДТ им. Г. А. Товстоногова нельзя не посмотреть «Грозу», «Губернатора», «Алису». Если брать камерные театры, то - «Преступление и наказание» в Небольшом драматическом театре (НДТ), «Лир» в «Приюте комедианта». Еще «Когда я снова стану маленьким» на Малой сцене БДТ. Это спектакль про детство, но там взрослые рыдают. И «Братьев» в «Приюте комедианта» рекомендую. Как раз молодой режиссер с молодыми артистами ставят классику и играют при полупустом зале. Это для тех, кто рассуждает, нужна ли классика на сцене. Нужна, но вы сами на нее не ходите.
Эльвира ИРЗАЕВА,
интернет-журнал «Интересант»
