В российский прокат выходит лента Джо Райта «Темные времена», посвященная самой драматической странице как в истории Британии, так и в жизни Уинстона Черчилля. Биографическую ленту, с одной стороны, отличает прекрасный актерский ансамбль - кроме Олдмана мы увидим на экране Кристин Скотт Томас, Бена Мендельсона и Стивена Диллэйна. С другой стороны, «Темные времена» являются таким же примером дурного вкуса, как и осуществленная Райтом экранизация «Анны Карениной». И дело не только в обилии дешевого пафоса, который и не снился киновампукам позднесталинского периода.
…Май 1940 года. Гитлер наступает, Франция и не думает защищаться, британские солдаты гибнут в осажденном Дюнкерке. В геополитической каше еще как-то держится Британская империя. Но призрак свастики над Букингемским дворцом регулярно посещает политиков империи, которая становится неуправляемой. Парламентский кризис может разрешить назначение нового премьер-министра, которому по сути уготована роль мальчика для битья. Выбор падает на Черчилля, он спутывает недругам карты, выступает против Военного Совета, который готов пойти на сделку с Муссолини, и в итоге становится отцом нации.
Сюжет незамысловат, без интриги - в учебниках всё давно прописано. Главным блюдом творения Джо Райта становится препарирование личности Черчилля (впрочем, весьма поверхностное), гарниром - британский ура-патриотизм. И его напихано в избытке, даже становится смешно.
Приближается решающий момент. Нужно дать резкий отпор потенциальным коллаборационистам. Но Черчилль в смятении: так ли уж он прав? Удержит ли империю в тяжелую годину? Достоин ли? В минуты тягостных терзаний в спальню к премьеру является полночный гость - это король, до сих пор не «праздновавший» Черчилля, но наконец возлюбивший. Георг VI говорит: «Идите к народу. Простые люди укажут правильный путь». И по пути в парламент Черчилль выскакивает из авто и спускается в лондонское метро. Вот тут, хотя действие фильма происходит во время Второй мировой войны, и начинается комедия. Как, как режиссер мог этого не почувствовать?
В вагоне у премьера завязывается искренняя, доверительная беседа с попутчиками. Она чрезвычайно вдохновляет Черчилля, который аккуратно переписывает имена попутчиков на спичечный коробок. За интеллектуальную сторону дискурса отвечает, разумеется, молодой негр - единственный, кто смог подхватить из уст политика строки викторианского политика и писателя Томаса Маколея. Белое вагононаселение - не смогло. А крепкую народную почву олицетворяют многочисленные мисс и миссис, которые выступают с речами в стиле «Вот стою я перед вами, простая английская баба».
Дамы готовы воевать с Гитлером до последнего. Даже, если потребуется, метлами. «Я никогда не сдамся!» - криком кричит девочка лет десяти. С тем, чтобы спустя мгновение ангельски вопросить растроганного таким духоносным хождением в народ политика: «Вы плачете?»
Ну, в самом деле, как здесь не растрогаться? Впрочем, и других эмоций для Черчилля сценаристы прописали множество. За Гэри Олдмана можно только порадоваться: актер буквально купается в предоставленном ему материале. Вот он раздраженно говорит «бе-бе-бе» недотепе-секретарше, которая то интервал на машинке не тот выставит, а то испугается голых прелестей босса, торжественно выплывающих из клозета. Бебебеканье повторяется неоднократно и - надо отдать должное мастерству Олдмана - не надоедает, а вызывает неоднократный смех в зале. Вот он мямлит благоглупости, обедая с монархом, и исподволь кладет того на лопатки, оставляя исход встречи за собой. Но лучше всего Олдману удается влюбленное похрюкивание в беседе с киноженой, даже когда та гневно заявляет, что на семейном счету остался едва ли не последний фунт и она не может выписать ни одного чека. «Я буду курить меньше сигар», - смиренно обещает Черчилль и заслуживает умиленного эпитета «поросеночек». Франко-британская звезда Кристин-Скотт Томас, конечно, отменно подыгрывает своему партнеру, демонстрируя ничуть не меньший класс.
А вот маститый оператор Брюно Делльбоннель, за карьеру четырежды упускавший «Оскар», свою часть работы проваливает. Нет, кое-где безукоризненно передан знаменитый британский стиль - спасибо скажем и костюмерам. Истинно тюдоровские розы живописно цветут в парламентском парке. Лондонские брекфасты подаются на стильнейшем фарфоре, расписанном однотонными пейзажами. Яичный желток на тарелке явно принадлежит фламандской школе, а бекон, хрустящий рядом с ним, совратит с диеты любого - даже после новогоднего обжорного морока.
На этом бы Делльбоннелю и приглушить свой аллюр. Он снял «Амели», «Париж, я люблю тебя», работал над сокуровским «Фаустом». Но вряд ли суровую военную историю можно снимать как приятное дамское кино или философскую притчу. Поиски всё новых ракурсов утомляют и порой коробят. Чего только не пережил объектив камеры мэтра. Мертвую глазницу убитого воина препарировал. Вид из-под клавиш пишущей машинки обеспечил. Вместе с бомбами падал на головы обреченных защитников Кале. В круговорот лестниц и ног погружался. Как только подумалось - ну разве что на толчке Черчилля не показали - так оператор тут же: «Нате возьмите».
Если суета с камерой выглядит тем самым дурновкусием, то мастерству гримеров нужно аплодировать. Никто не поспорит, что Олдман не походит на Черчилля ни лицом, ни сложением. Но пластический грим и «толщинки» были использованы так умело, что четко видно: это - Черчилль. И Олдман одновременно. Конечно, актеру пришлось помучиться во время съемок. Но, как известно, «Оскар» любит уродующих себя ради достижения цели. Николь Кидман прилепила к себе огромный нос и обошла в ленте «Часы» саму Мэрил Стрип. Мэттью МакКонахи исхудал до костей в «Далласском клубе покупателей». И награды нашли обладателей, хотя собственно актерские достижения в обоих случаях не были очень уж выдающимися. Так что шансы на статуэтку у заждавшегося победы - и достойного ее - Гэри Олдмана велики. Особенно после полученного «Золотого глобуса». Но есть очень веское но.
У Олдмана имеется грех перед киноиндустрией и западным обществом в целом. В 2014 году в интервью журналу «Плейбой» он позволил себе крамольную фразу. Актер сказал, что «Голливуд контролируют евреи» (a town that’s run by Jews). Позже, спохватившись, принес извинения, но они фактически не были приняты. Кроме того, кто знает - не отыщут ли в биографии Олдмана эпизоды сексуальных домогательств облаченные в черные кружевные труселя коллеги. От этого нынче никакой актерский талант не спасет.
Евгений ХАКНАЗАРОВ,
интернет-журнал «Интересант»
