На следующей неделе на сцене Александринского театра пройдет юбилейный вечер, посвященный 40-летию Театра балета Бориса Эйфмана. Но то, что коллектив, давно ставший символом Петербурга, как белые ночи, разводные мосты и Эрмитаж, по-прежнему выступает на чужих площадках, уже никого не удивляет. Обещанное здание для театра так и не построено. Поэтому нынешний юбилей, несмотря на безусловную праздничность, имеет и грустные оттенки.
Хотя еще полтора года назад отмечавший тогда собственный юбилей Борис Эйфман был уверен, что уже к концу 2016 года театр въедет в новое здание. К началу 2018-го ничего не изменилось - на месте потенциального здания театра на набережной Малой Невы по-прежнему синий забор. И оптимизм хореографа, мягко говоря, поубавился. Теперь, видимо, не рассчитывая на какие-то другие инстанции, он взывает к градозащитникам.
«Я долгое время пытался как-то сдерживать себя и не провоцировать ситуацию, - признался Борис Яковлевич. - Но меня поражают наши градозащитники - на всех уровнях, - которые выступают с петициями, с плакатами, если какую-то лепку случайно собьют на стене дома. Но уже больше двадцати лет на набережной Малой Невы существуют десять гектаров отравленной земли, которая постоянно стекает в Неву, - а я это знаю точно, потому что видел анализы всех тех проб, которые здесь брались, - а градозащитники молчат. Двадцать лет в самом сердце Петербурга существует страшная свалка, а все молчат. Более того, есть решение президента о строительства здания театра, выделяются средства, но потом они возвращаются. Что происходит? Все молчат! И меня удивляет это равнодушие города. Наверное, надо эти места показать президенту, и тогда полетят головы, и что-то сдвинется с места».
После таких отчаянных слов Борис Эйфман все-таки выразил надежду, что «буквально года через два все-таки все проекты будут реализованы - на месте ядовитой свалки будут парк, жилой квартал, театр». Но было заметно, что прежней уверенности у него нет.
И это печально. Потому что и сам хореограф, и его театр, которым сегодня рукоплещет весь мир, точно заслужили свое место «под солнцем» культурной столицы. Тем более что путь к нынешней славе у Театра балета Эйфмана, как и у любого творческого коллектива, был непростым. Поэтому прошедшие сорок лет знаменитый хореограф тоже вспоминает с противоречивыми чувствами.
«Конечно, за сорок лет было разное. И что-то хотелось бы забыть, потому что эти годы связаны с огромными трудностями, огромными препятствиями, которые постоянно приходилось преодолевать и которые до сих пор преодолеваю, - рассказал Эйфман. - И главная проблема внутри театра - это создание произведение искусства, достойного зрителя, достойного нашего города. Но были и параллельные трудности - до 1987 года театр просто яростно боролся за существование. Каждый спектакль проходил по несколько худсоветов - от трех до пяти. И на каждом худсовете меня учили, как сочинять хореографию. Милый балет «Свадьба Фигаро» обвинили в контрреволюционности. Всё это было так странно. И поставленный в 1987-м балет «Мастер и Маргарита», наверное, должен был стать последним моим спектаклем, потому что негатив у власти накапливался и усталость от борьбы накапливалась у меня. Но именно в этом году те же люди вынесли вердикт, что это - новое искусство новой страны. И началась действительно новая жизнь - свобода творчества».
Но вместе со свободой творчества возникли и проблемы - открывшийся мир подтолкнул многих артистов к эмиграции, престиж балета стал падать. Как сказал Эйфман, «в советские времена все хотели жениться на балеринах, а сейчас кому они нужны?». К тому же это «каторжный труд, травмоопасный и низкооплачиваемый, и есть масса других профессий, дающих возможность заработать». Поэтому в балетную школу, которую все-таки удалось построить при театре, довольно низкий конкурс. Зато те, кто решил посвятить себя балету, проживают такую яркую, насыщенную жизнь, что готовы репетировать с утра до ночи. Как и сам хореограф, который говорит, что «вокруг него ничего не происходит», а всё «только внутри».
Вот эта внутренняя наполненность и дает силы и надежды. На то, что дом, который коллектив театра создал, только у него пока нет стен, все-таки обретет реальные очертания, что детский театр балета при школе будет построен уже в этом году, что новая премьера состоится. Последнее будет возможным при нескольких условиях: если ДК им. Ленсовета предоставит свою сцену для репетиций, а Александринский театр свою - для спектакля. О чем с грустной иронией и поведал Борис Эйфман, назвав все свои мечты «фантазиями безумца». Но, как известно, именно такие «безумные фантазии», если в них верить, и меняют мир.
Анна ВЕТЛИНСКАЯ,
интернет-журнал «Интересант»